Dieumerci Aage, 38
Занят
Дьюмерси Ааге
Joe Anderson
представитель Института Дурмстранг
Пустой. Вернее сказать, опустошенный. Я себя всегда описываю именно этим словом. В моей жизни мало смысла, мало людей, мало друзей. Мало вещей, которыми я дорожу, ради которых хотелось бы существовать. Я ни к чему не привязываюсь, не храню когда-то значащих что-то вещей. Все эти сентиментальности делают нас слабыми, они тушат огонь наших душ, мы становимся ничем. Я храню только мысли и воспоминания в своей голове. В остальном – я пустой. Я пустой стакан, который ждёт, пока в него нальют воды. А лучше виски. И покрепче. Я жду, ничего для этого не делая. Я в стороне.
Простой. Никогда не ищу сложностей, зачастую не вникаю в истоки. Важно только то, что есть здесь и сейчас, и никого не волнует, почему оно так. Мы ищем объяснения, когда теряемся в жизни, когда не увлечены настоящим, когда оглядываемся назад. А я смотрю только прямо перед собой, пытаясь разглядеть, что увижу через пару мгновений. Я не люблю выдумывать, исправлять, усложнять. Для меня все должно быть относительно просто, предельно ясно, достаточно четко. Для каждого слова своё место, для каждого взгляда своё время, для каждого прикосновения своя причина.
Параллельный. Весь мир для меня где-то далеко, существующий сам по себе. Я плыву по течению где-то с краю, меня подталкивает попутный ветер. Я закрываю глаза, опускаю руки, расслабляю мышцы. Вода и сила Архимеда делают своё дело - я не тону, я просто существую.
Я их ассоциирую с книгами. В каждом из них есть отражение каких-то персонажей, отражение меня и совсем немного их самих. Эти взрослые дети для меня особенны, каждый был отобран лично, для каждого это честь - представлять нашу магическую школу в Хогвартсе.
Jesper Lars, 18
Джеспер Ларс
Iwan Rheon
ученик Института Дурмстранг
«…Нет никакого хаоса. Есть лишь закономерности, закономерности, правящие закономерностями, закономерности, влияющие на другие закономерности. Закономерности, скрываемые закономерностями. Закономерности внутри закономерностей. Если ты присмотришься поближе, история лишь повторяет сама себя.
То, что мы называем хаосом ― это всего лишь закономерности, которые мы не сумели распознать. То, что мы называем случайностями ― это всего лишь закономерности, которые мы не в состоянии расшифровать. То, что мы не можем понять, мы называем бредом. То, что мы не можем прочесть, мы называем тарабарщиной. Нет никакой свободы воли. Нет никаких переменных.»
Чак Паланик
Я вижу в его глазах постоянный взрыв мыслей, бешеный поток сознания. Я не перестаю удивляться тому, что он делает, как говорит. В этом парне постоянно столько всего происходит, что иной раз я не могу понять: стоит ли мне предлагать помощь?
Он верит, что все в этом мире не случайно. И нет, вовсе не судьба, пророчество или магия всему виной, просто всё заранее спланировано. Даже если ты меняешь своё мнение в последние секунды, то так и должно было случиться; если всё совсем плохо, то ничего страшного – иначе и быть не должно было. Его мозг представляет собой маленький компьютер, который никогда не перестаёт работать.
Безумства любого рода – закономерность в его жизни.
И пусть на первый взгляд Джеспер представляет собой простого юношу, который взрывает чугуны с зельями, падает с метлы, ищет приключений, когда заняться нечем, но на этом его микромир не заканчивается. Он никогда не знает, чем может закончиться день, поэтому заранее предполагает даже самые безумные исходы. Он из тех, кто вместе с собой приносит на дискотеку магнитофон на случай, если надо будет спасать ситуацию. У него всегда есть не то, чтобы план Б, но и В, Г, Д… да и букв в алфавите не хватит, чтобы реализовать все идеи этого юного волшебника.
Он словно большой ребёнок, который не может сидеть на месте. Его не трудно удивить, легко привлечь и заинтересовать. Его руки берутся за все в подряд, он соглашается на все безумные предложения. В его глазах закипает жизнь, и он берёт от неё по максимуму.
_______________________________________________________________
Inger Bente, 18
Ингер Бенте
Ilze Bajare
ученица Института Дурмстранг
«Я приветливо улыбнулась, а про себя подумала: так тебя растак. Но за последнее время я даже глазами научилась лгать. Это даже как то грустно. Глаза — зеркало души, и если они умеют лгать, значит, в душе поломка. Даже если можно ее починить, все равно поломка.»
Лорел Гамильтон
Страшно. Страшно потерять родителей, оставшись с маленькой сестрой в полном одиночестве на улице. Страшно, когда подбирают чужие люди, когда воспитывают, запугивая, издеваясь. Страшно утром просыпаться, а потому часами лежать с закрытыми глаза в кровати, чтобы день казался короче, чтобы скорей уже закончился, чтобы снова закрыть глаза.
Жалко эту девочку, которой приходилось годами терпеть ужасное отношение, которая выросла в постоянном страхе чего-то. Я смотрю на неё, и её тонкое лицо, спокойный голос, аккуратные движения можно ассоциировать с морским штилем. В её-то годы, она уже выбрала для себя, какой философии стоит придерживаться - Главное сохранять спокойствие. Что бы ни случилось, её выражение лица остаётся непоколебимым. Конечно, я говорю лишь о том, что она не испытывает ярости, гнева, злости, а если и так, то очень умело это скрывает. Она осторожно делает замечания, поправляет; она не хранит обиды, предпочитая прощать и давать людям второй, третий шанс. Она умна и сообразительна, а потому каждую мелочь десять раз обдумает, прежде чем принимать поспешные решения.
Раны, нанесенные в детстве, оставили отпечаток на всю жизнь, но никто и никогда об этом не узнает. Она не хочет казаться слабой, не хочет, чтобы её жалели, а потому улыбается. Её улыбка очаровывает каждого, её взгляд манит, её голос звучит как песня. Эту девочку ждёт еще много испытаний, но она справится, как справлялась и раньше.
_______________________________________________________________
Liam Morten, 18
Лиам Мортен
Florian Bourdila
ученик Института Дурмстранг
«Сон — как раз единственный отрезок времени, когда мы свободны. Во сне мы позволяем нашим мыслям делать, что им хочется.»
Бернар Вербер
Он не знает свободы. На его ногах кандалы, а руками он тащит за собой невероятно тяжелый груз. Он не отдыхает. Его уставший вид, силы на исходе, закрывающиеся глаза. Всякий раз, когда он возвращается после каникул, его портрет ужасает.
Я помню его с самого первого курса, но уже тогда он был измучен. Семья истощает его. Отец, который хочет сделать из старшего ребёнка подобие себя, много требует, ему сложно угодить, но нельзя не повиноваться. Лиам должен ходить на приемы, должен правильно вести себя в обществе, должен зарекомендовать себя перед влиятельными людьми. Мать. Слишком сильно любящая мать не дает и получаса, чтобы отдохнуть, порхает постоянно вокруг, пытаясь угодить, пытаясь избавить от внимания строгого отца, не понимая, что делает только хуже. Братья и сестры с наигранной любовью и заметной завистью не дают покоя. Парень устал он такой жизни.
Для него Дурмстранг – место, заменившее дом. Именно здесь он чувствует себя свободным, здесь ему не навязывают мыслей, не принуждают делать то, чего не хочется. Друзья стали новой семьей, ради которой Лиам готов сделать всё. Преподаватели – новые родители, дань уважения которым он преподносит в виде отличным результатов по всех предметам. Это образцовый парень, которого ставят в пример каждому. Он – истинный ученик магической школы Дурмстранг.
